Факультет филологии/Творчество В. И. Соколовского
Биография
правитьСоколовский Владимир Игнатьевич родился [1808] - поэт. О его происхождении и детстве достоверных сведений не сохранилось. Известно, что образование он получил в Московском кадетском корпусе.
В 1826 был определен на службу в канцелярию Томского губернского правления.
В 1832, выйдя в отставку, вернулся в Москву. Владимир Игнатьевич обратил на себя внимание как даровитый и подающий надежды писатель, после того как в том же году вышла из печати его поэма «Мироздание» — свободное переложение библейской «Книги бытия» о сотворении мира и грехопадении человека. В Москве Соколовский входил в круг вольнолюбиво настроенной молодежи, главным образом студентов или недавних выпускников университета. Известно, что он находился в приятельских отношениях с А. И. Полежаевым и Н. М. Сатиным, другом Герцена и Огарева.
В 1833 вышли «Рассказы сибиряка» — произведение, написанное вперемежку прозой и стихами, носящее чисто развлекательный характер. Не имея никаких средств к существованию, он вынужден был заняться легкой беллетристикой, так как гонорары за стихи были совершенно ничтожные.
В 1833 по заказу книготорговца написал роман фельетонного типа «Две и одна, или Любовь поэта», изданный в 1834. В надежде поступить на службу Соколовский отправился в Петербург.
В июле 1834 был арестован как политически опасный человек, замешанный в деле «о лицах, певших в Москве пасквильные песни». Ему было предъявлено обвинение в сочинении издевательских куплетов на счет особы царя и «августейшей фамилии».
В последнее время была сделана попытка отвести авторство Соколовского (смотрите: В. И. Безъязычный, В. П. Гурьянов. Кто был автором песни «Русский император»?, «Вестник МГУ», серия историко-филологическая, 1957, № 1), несмотря на то что Герцен и Сатин, также обвинявшиеся по этому делу, с полной уверенностью приписывали песню Соколовскому. Не исключена, однако, возможность, что ее текст — плод коллективного творчества Соколовского, Полежаева и других лиц. Следствие тянулось девять месяцев, после чего Владимир Игнатьевич в числе трех наиболее опасных «преступников» был приговорен к заключению в Шлиссельбургскую крепость на «неопределенный срок». По рассказу Герцена, перед произнесением «сентенции» в апреле 1835 Соколовский был «во всем блеске своего юмора» и «тешил нас всех рассказами» (Собрание сочинений, том 8, М., 1956, с. 210 и 428).
В Шлиссельбургской тюрьме Владимир Игнатьевич Соколовский содержался с апреля 1835 до осени 1836, после чего был освобожден.
Спустя некоторое время поэт был выслан под надзором полиции из Петербурга в Вологду. Здесь он стал редактировать газеты «Вологодские губернские ведомости».
В 1837 в Петербурге вышла из печати его драматическая поэма «Хеверь», в основу которой легла библейская легенда об Эсфири.
В Вологде поэт закончил другую обширную поэму — «Альма», материалом для которой также послужил библейский источник — книга «Песнь песней» (в печати известны лишь отрывки из этого произведения, опубликованные в 1837 в «Современнике»).
В Вологде была написана еще одна поэма — «Разрушение Вавилона», напечатанная в 1839 в альманахе «Утренняя заря».
Соколовский принадлежал к той части романтически настроенного поколения, которая стала жертвой мертвящей пустоты русской жизни, ее казарменного духа, воцарившегося в обществе после расправы над декабристами. Человек, несомненно, даровитый, с оригинальным творческим почерком, но нравственно и идейно опустошенный, Владимир Игнатьевич губил себя беспорядочным образом жизни, пьянством. Тюремное заключение в сыром и холодном каземате ускорило его безвременную кончину.
В начале 1838 Соколовский по болезни был переведен на Кавказ, где вскоре и скончался.
После смерти Владимира Игнатьевича осталось большое количество неопубликованных его произведений. Некоторые из них были напечатаны в журнале «Маяк» за 1844—45 и в «Литературной газете» за 1841 и 1843.
При жизни поэта стихотворения его печатались в журналах и газетах («Галатея», 1830; «Литературные прибавления к «Русскому инвалиду», 1831, 1837—39; «Современник», 1837; «Библиотека для чтения», 1837; «Вологодские губернские ведомости», 1838—39, и других), но отдельными сборниками не издавались.
Соколовский В.И. занимает скромное место в ряду поэтов 1830-х гг., чье наследие, однако, отмечено печатью оригинальности творческих поисков. В кругу друзей поэт славился стихотворными экспромтами, шутками, рифмованными письмами, сочинением всякого рода юмористической галиматьи и скабрезных куплетов. Сатин утверждал, что он «не знавал человека, который бы более Соколовского сроднился с ритмом и рифмою» («Русские пропилеи», т. 1, М., 1915, с. 198). Эта линия бытовой поэзии получила смягченное отражение в «Рассказах сибиряка», стихи и проза которых используют прием романтической иронии с характерной для нее игрой разных планов и тональностей (от патетической до обыденно-прозаической). Этой линии противостояла другая, основная, связанная с проблемой высокого, торжественного стиля, который Соколовский разрабатывал исключительно на библейском материале.
Библия для него была не предметом религиозного поклонения, а некоей функцией возвышенной сферы жизни, арсеналом символических образов, средством утверждения монументального жанра в современной поэзии. В главных стихотворных произведениях Соколовского В. И. («Мироздание», «Хеверь», «Падение Вавилона») эта тенденция просматривается с полной отчетливостью. Громоздкие, многословные и однотонные по эмоциональной окраске, произведения эти интересны своими отдельными частями и строками, замечательными напряженной силой и торжественностью, блеском звучания. В основном же они сохраняют историко-литературное значение как любопытное проявление одной из крайностей в развитии романтической школы. Умер – [17(29).X.1839], Ставрополе.
Творчество
правитьУтро на Енисее
Кипучий, быстрый Енисей!
Неси меня своей волною;
Уж солнце всходит за горою,
Неси меня, неси скорей!
Как будто синий океан
Клубит под бурными ветрами,
Так над твоими островами
Клубится утренний туман.
Он подымался на утёс,
Он заслонил его вершину,
Но ветер освежил долину
И в даль небес его унёс!
Я видел: сквозь зелёный лес
Мелькали горы голубые,
И розы облаков младые,
И золотой пожар небес.
Гордись, река! Я трепетал
Перед надводными скалами;
Я жил тогда, когда мечтами
В стране возвышенной летал!
О Енисей! Увижу ль вновь
Твои пленительные волны,
И буду ли, восторга полный,
Тут петь творца, тебя, любовь?
Кипучий, быстрый Енисей!
Неси меня своей волною;
Уж солнце светит над горою
И цель близка... неси скорей!
26 июля 1828
К деве-поэту
Я кличу клич: "Изящные счастливы!"
Итак, вперёд, и, словно чародей,
Искусством ты чудесно завладей,
И рвись в лазурь и в божии разливы!
Ты знать должна, как славой сиротливы
Все рифмачи, потешники людей:
В их песнях нет ни чувства, ни идей,
Сих колосов богоколосной нивы!
Их каждый стих нарядно весь одет,
Но сущность в нём - как суетность мирская:
Всё тянет вниз, и вся пуста, как бред!..
Так вверх и вдаль!.. А даль-то ведь какая!
Святый глагол, безбрежность рассекая,
Дарит её!.. Смелей же вдаль, поэт!..
1837 или 1838, Вологда
Жизнь и Смерть
(беседа)
Душа
О, Дивный!.. как Ты этой новой речью
Поколебал все помыслы во мне!..
Я мыслила, что в довременном дне
Для радости всё создано от Бога,
Что Он всему и жизнь и счастье дал,
Что всё и всех любовью Он связал
И любит всех и чудно так, и много:
Какая ж смерть теперь, скажи, в Бессмертном?..
Жених
Какая смерть? ты точно не права!..
Ты, слушая Всевышнего слова,
Должна вникать в прямое их значенье...
Благой Творец - есть Жизнь, Любовь и Свет,
А в свете тьмы, а в жизни смерти нет,
Но - есть для грешных тьма и отчужденье
От вечных благ, в которые порок
Бросает их, как в яростный поток...
Зато любовь к Премудрости небесной
Есть дивное сближение с Отцом,
И души всех, как золотым кольцом,
Любовью той духовной и чудесной
Бывают мне навек обручены...
Она одна на лоно тишины
Моих невест проводит без преграды, -
И те идут, - и каждая из них
За чистоту намерений своих
Получит там нетленные награды...
И в море благ и света погрузясь,
И святостью, как солнцем, просветясь,
Начнёт она духовным разуменьем
Искать всему Начала и Конца,
И со святым, небесным умиленьем
Лишь созерцать святое - во святом,
Стремясь к нему и волей и умом!..
Вот каковы тому вознагражденья,
Кто полюбил животворящий дух!
Такой любви святые наслажденья
И на земле все ваши дни цветят...
Кто избрал дух, в том страсти не кипят;
Его душа наукою небесной
В своей тиши премудро занята;
В нём всё светло, и мысль его чиста,
И много ей сокрытого известно,
И приложа к науке той труды -
Растит он сам чудесные плоды...
Привыкнувши не спать душой свободной,
Стоит он здесь незыблемо всегда.
Ему ничто и горе, и беда,
И бурный вихрь, и дебри путь безводный;
Затем - что весь, непобедимый он,
На жизнь и смерть - от Бога укреплён;
И в крепости, собою сам владея,
Он в каждый миг умеет, и готов,
Бестрепетно встречать своих врагов:
Из видимых - прощая и злодея,
Из внутренних - и слабого казня,
Бежит греха, как язвы и огня...
В замен того, с таинственного неба
Ему дают, сквозь этот жизни свод,
Струи живых и вечно чистых вод,
Вино, и тук питательного хлеба;
И с пищей той, и с дивным тем питьём
Спокойствие всё твёрже крепнет в нём.
Богатый тем блаженнейшим богатством,
Тих, скромен, прост и благороден он,
И доброе считает за закон,
И любит всех с радушием и братством,
И ревностно следит слова Мои,
И бытие и Бога в бытии;
И истине и благости послушен,
И верою как ризой облечён,
С надеждою свой путь свершает он...
В речах - он прям, в делах - великодушен,
А в жизни прост и кроток как дитя,
И всё кругом любовью расцветя -
Он благ ко всем в сей жизни скоротечной,
Как сын Отца - Владыки всех небес -
Источника спасительных чудес,
И всех красот и славы бесконечной...
Он благ! - чрез жизненный поток
В тиши от бурь плывёт его челнок!..
Вот так тому и здесь блаженства много,
Кто с Богом Сил стремится быть одно!..
Да, верная душа!.. предложено
Десницею властительного Бога
Здесь всё тебе, что только в мире есть.
И мрак и свет, бесчестие и честь,
И этот мир блестящий пред очами,
И смерть и жизнь, и радость и печаль,
И этот век, и вся святая даль,
Согретая Господними лучами:
Да, всё твоё: а ты Моя, а Я -
Я Сын Его - Владыки бытия!..
И Мною ты, и силой доброй воли
Свободно здесь всё можешь избирать:
Меня - чтоб жить, иль плоть - чтоб умирать,
Идти к воде, чтоб исцелять все боли,
Иль броситься в пылающую печь
Плотского зла, чтоб их сильней разжечь...
Но ты себе Державного избрала -
И выбор твой прекрасен и высок:
Ты обрела Божественный Восток.
Тебе звезда блаженства воссияла,
И ты за ней стараешься спешить,
Чтоб на земле для неба только жить.
Стремись же к ней любовию своею,
В земной ночи заботливо смотря
На этот дар небесного Царя:
Стремись за этой счастия зарею, -
И будешь ты отрадами полна,
Как живостью бегущая волна...
Не позднее 1844